Алиса Савицкая: "Арт-журналистика вынуждена доказывать право на жизнь"

Алиса Савицкая (Фото: РБК)

15 июля Арсенал отмечает юбилей –​ своё двадцатилетие. Вы готовите к этому событию выставку "Простые чувства", которая, как вы сообщаете в анонсах, станет "пост-выставкой". Что означает этот термин? И чего ждать от выставки?

"Пост-выставка" – это не устоявшееся научное понятие, а, скорее, игра слов. Обычно в Арсенале мы делаем выставки достаточно традиционные для музеев: у них есть название, концепция, список художников, и т.д. Все нюансы соответствуют стандартам международной музейной выставочной практики. Но мы подумали о том, что за 20 лет устали от традиционности и захотели чего-то нового – обычная форма подачи художественного материала себя исчерпала.

"Простые чувства" сильно отличаются от наших предыдущих проектов типом подачи материала, зонированием залов. Мы подумали о том, что, если город вокруг – это творческая лаборатория, то почему бы нам не превратить наш выставочный зал в полноценное прогулочное пространство. Поэтому вместо строгой тематической культуры, мы решили построить внутри Арсенала павильоны, которые соединяются дорожками.

В этот раз на выставке будет гораздо меньше текста, будут представлены работы не только современных художников, но и авторов середины и начала XX века. Например, две работы одной из главных фигур русского авангарда, художницы Натальи Гончаровой. В этот раз главным критерием отбора произведений для нас стала связь с ежедневным опытом людей по форме и содержанию. Так, у нас будет павильон, посвященный спорту и здоровому образу жизни, будет павильон кухни, где центральной станет работа Пола Маккарти. Сделали мы такой шаг для того, чтобы снять научную преграду, которая существует между зрителем и произведением. По сути, это парк искусства.

В этом году Арсенал был заметен на федеральном уровне. В Москве вы показывали выставку "Жизнь живых" и, как писала пресса, она стала хитом сезона. Вы рассчитывали на этот успех?

В случае именно с этим проектом успех был прогнозирован. Мы знали, что выставка будет востребована как на локальном, так и на федеральном уровне. Она готовилась около двух лет. В течение этого времени мы на практике смотрели, что интересно людям, какие темы стоит развивать глубже, а от каких лучше отказаться. "Жизнь живых" – наша самая выверенная выставка, и в Москву она приехала уже "обкатанная" в Нижнем Новгороде. С одной стороны, эта выставка очень локальная, а с другой – эта локальность задает модель того, как можно работать со своим местным материалом и интегрировать его в общероссийский и международный контекст. Эта выставка задает модель: в узком смысле – уходящего деревянного города, в широком – модель работы с локальной историей и тем, как сделать ее интересной сегодня.

Отличием выставки в Москве было то, что мы добавили в экспозицию камерные работы нижегородских художников. Все это дало возможность москвичам понять наш городской контекст. Даже по инсталляции "Живой уголок", которая состоит из фрагментов деревянных домов, можно понять, как выглядит это пространство, какая у него фактура. Были зрители, которые потом приезжали в Нижний Новгород и связывались с нами, просили показать им местный стрит-арт. Это значит, что выставка была действительно успешна.

Очень интересный вопрос, почему художник выбирает тот или иной образ, ту или иную технику и др.? Почему художник, который может фотографировать или снимать видео, в XXI веке по-прежнему выбирает живопись? И как раз на выставке "Жизнь живых" это было понятно – за счёт этого нижегородское искусство в Москве выглядело очень зрелым, обоснованным культурным явлением.

С чем связана есть мода на регионы? Москве интересно узнать, что у нас здесь происходит? Или регионы доросли своими проектами до столичного уровня?

Да, интерес к регионам есть. Мы знаем, что в этом году прошла первая триеннале российского современного искусства в музее "Гараж", где, в том числе, участвовали нижегородские художники. Многие зрители сразу с открытия приходили на выставку "Жизнь живых", посмотреть, а что еще есть в Нижнем Новгороде. И это был интересный опыт, когда "Гараж" представлял всю страну, а мы – отдельный регион.

С другой стороны, если добавлять ложку дегтя в эту сладкую картину, мне кажется, что в Москве пока в меньшей степени интересуются именно содержанием конкретных художественных направлений, существующих в регионе. Чаще им интересны культурно-менеджерские амбиции, или, проще говоря, то, что мы называем "застолбить тему". Потому что регион – это что-то новое, неизведанное, а сейчас всё более модным становится делать открытия. Наши московские коллеги пытаются добавить "свежей крови" в свое профессиональное сообщество, какой-то новый взгляд.

Как профессионал из региона, я надеюсь, что работа углубленного ежедневного контакта с художественной средой, которую мы в Нижнем Новгороде ведем уже давно, будет развиваться и на других территориях. Потому что звездный час для художника важен, но дальше он возвращается в свой регион и ему нужна поддержка, долгосрочная работа, нужна дискуссия вокруг микроявлений в регионах. И вот тогда возникает здоровая профессиональная среда.

В Нижнем Новгороде пытаются работать с художниками, но арт-рынок у нас представлен штучно: у нас есть один большой музей современного искусства, одна более или менее заметная галерея, один известный куратор. Все представлены по одному. Это нехватка профессионалов или самой жизни на рынке?

Да, рынка не хватает. Но рынка не хватает везде, и в Москве тоже не так много галерей, если мы говорим о тех, которые занимаются только современным искусством. Как правило, они очень тяжело держатся на плаву. У нас есть галерея Futuro, в какой-то форме у нас осталась галерея "Толк" – активность есть, хотя и нельзя сказать, что этого достаточно. Не стоит, конечно, забывать, что у нас экономический кризис и многие московские галеристы открыто говорят о том, что для них галерея как бизнес закончилась в 2009 году.

Если мы говорим про художественную критику, опять-таки, она переживает кризис. Закрыты многие издания. Газета "Коммерсантъ", где существует каноническая колонка культуры, тоже тяжело удерживает штат культурных журналистов. В отличие от других тем, культура – это такой раздел, который должен ежегодно обосновывать свое существование.

С другой стороны, помимо коммерческой ситуации, существует проблема СМИ и новых медиа. И если в Европе газета – это устойчивая традиция, то в России мы находимся на острие новых медиа, когда люди уже не покупают бумажную прессу. Это вопрос того, как люди умеют и хотят писать про искусство, или хотят научиться и переформатироваться в эту новую реальность.

В Нижнем Новгороде сейчас появился зритель, мы видим рост посещаемости музеев, в том числе и Арсенала. Появилось много художников, которые состоялись. Вы можете дать прогноз, кто будет выстраивать отношения художников и зрителей?

В последнее время Арсенал перестал быть единственным крупным центром, связанным с современным искусством. Если раньше с любой художественной инициативой необходимо было идти к нам, то сейчас есть та же галерея Futuro, с которой можно работать, и это альтернативная площадка, отличающаяся по всем параметрам от Арсенала. В прошлом году там проходила выставка "На лицо", посвященная современному искусству, традиционной резьбе наличников. Также там была выставка краснодарского живописца Мигачева. Это потрясающе, что Futuro привезли такого человека, ведь для нас это было бы намного сложнее – мы не делаем персональные выставки, у нас художники могут делать проекты, если это встраивается в общую тему.

Художник Артем Филатов делает в этом году фестиваль уличного искусства "Новый город", у которого в этом году впервые появится выставочная площадка. Сейчас с Артемом работают многие нижегородские художники, которым с Арсеналом или с Futuro было бы сложно, поскольку у нас своя подача материала, своя технология работы.

Разбег разного типа институциональных образований в нашем городе очень большой, поэтому и у художников, и у зрителей есть выбор. Причем здорово, что это не устоявшаяся система, а постоянно изменяющаяся. За счёт этой подвижности всё больше людей вовлекается в культурные процессы.