Александр Кондаков: "Статус профессии учителя не подменить деньгами"

Александр Кондаков (Фото: РБК)

Мы обещали читателям продолжить разговор о вызовах времени в образовании, не о том, что сейчас или было 10-20 лет назад, а о принципиально новом. Широкая аудитория не очень себе представляет, что это будет. О чем идет речь, и что скрывается за популярным ныне термином soft skills?

Я больше года участвую в работе над программой "Цифровая экономика", по поручению президента возглавляю группу по общему и дополнительному образованию. Поскольку я имею богатую историю как человек из этой сферы и почти 20 лет работаю в образовательном бизнесе, то и смотрю на систему немного другими глазами, чем многие мои коллеги, с которыми я начинал карьеру. Когда мы впервые собрались в группе и начали обсуждать, куда движется образование, мне было приятно, что из ста привлеченных специалистов меньше десятка были из среды педагогов, остальные – люди бизнеса, причем, высокотехнологичного – представители Яндекса, Росатома, Ростелекома, Mail.Ru, 1С – то есть те, кто сегодня находятся на передовой инноваций и определяют будущее технологий.

Мы очень продуктивно работали со Сбербанком по направлению информационной безопасности, с Ростелекомом – по инфраструктуре, технологиям и нормативно-правовому обеспечению. И когда я стал интересоваться у бизнеса, что им необходимо, мне ответили, что педагогические изыски их сегодня не очень-то интересуют. Мы находимся в уникальной ситуации, когда впервые предложения по развитию образования формируются не педагогическими кругами, а по запросу бизнеса извне. Бизнес говорит, что ЕГЭ ему не нужно, а нужны люди, способные работать в команде, менять социальные роли, вести себя гибко и адаптивно по отношению к происходящим изменениям.

С этого момента у нас начался разговор предметный, где на первый план вышли "мягкие навыки". Если разобрать этот термин, он ведь тоже непростой. Прежде всего, это личностные качества человека. Говоря о них, мы зачастую забываем, что наряду с настойчивостью в достижении цели, коммуникациями и так далее есть еще один очень широкий пласт, без которого сложно выстроить все остальное. Этот пласт называется духовно-нравственным развитием человека – совокупностью норм и правил поведения. В данном случае мы говорим о системе ценностей российского гражданского общества – о патриотизме, значимости науки и образования, ценности природы, межкультурного диалога. Все это как раз и закладывает основы soft skills.

Но ведь такого термина ранее не было, а потребности, о которых вы говорите, насколько я понимаю,были всегда.

Абсолютно так. Потребности были, и все дело в том темпе жизни, который мы с вами сейчас наблюдаем. Как говорил мой друг Александр Осмолов, человек в советское время рождался, чтобы пойти в детский сад, чтобы потом пойти в техникум или вуз. Потом шел на работу, чтобы выйти на достойную пенсию, чтобы в конце концов достойно помереть. На тот период времени профессии кардинально менялись раз в 25-35 лет. Получая профессиональное образование, человек до выхода на пенсию был заряжен одним набором знаний, навыков и компетенций, хотя тогда последний термин не употреблялся, и с этим встречал старость.

Несколько лет назад мы с вами неожиданно увидели, что стали пропадать туристические агентства, однако туризм не рухнул – появились сервисы вроде TripAdvisor, и все стало проще. Мы забыли, что такое – пойти на улицу и поймать такси. Появились другие требования, стало понятно, что для адаптации к изменениям на первый план вышли не знания и умения, а мягкие навыки, а это – другие формы образовательного процесса. Параллельно с ними идут так называемые "4 К": компетенции (совместная деятельность и сотрудничество), коммуникации (вербальные и невербальные), креативность (умение создавать новое), критическое мышление (умение выбирать из громадного объема информации).

Если стремительные изменения все время будут нарастать, страшно представить этот мир в будущем. Уже сегодня человек может сменить несколько профессий, а ежели так дальше пойдет, он будет менять их каждый год?

А разве мы уже не адаптировались? Разве на себе это не испытываем?

Испытываем. Но что, если будем испытывать быстрее, быстрее и еще быстрее, то где пределы?

А что делать? Мы с вами уже 20 лет живем в мире беспрецедентных трансформаций общества, образования, экономики, культуры. Помните слова про эпоху перемен? По-моему, мы ими наоборот наслаждаемся. Нам интересно, мы получили совершенно иные возможности – и культурные, и социальные, и коммуникационные. Это ведь мы, а не наши дети, увеличиваем жестами мелкий текст. Мы не боимся, а когда смотрим на наших детей, которые этим живут, мы должны думать о том, чтобы эти перемены были для них безопасными с точки зрения здоровья, психологии, личности. Мы очень мало уделяем внимания той социокультурной среде, в которой живем сами, не очень понимаем термины "киберриски", "кибергигиена" и так далее. Когда я слышу о планах принять единый учебник истории, после чего из школ все патриотами выйдут, это вызывает улыбку. У каждого "патриота" в кармане есть смартфон, а в нем – не менее четырех социальных сетей.

Мы говорим о новом поколении талантливой молодежи, о инновационных компаниях. Когда же сделаем шаг, научимся с помощью современных технологий создавать хорошие машины и средства связи? Или этого нам уже не надо?

Если мы хотим быть страной опережающего развития, без своего производства ничего не произойдет. Мне очень нравится, когда говорят, что мы воспользуемся чужими технологиями по оценке цифровой грамотности. Ребята, все! Забыли! Это было хорошо 3-4 года назад и сейчас нас уже не устраивает. Создавать условия для творчества, креативности, появления всего нового надо с детского сада. Командир ядерной подводной лодки "Колорадо", спущенной недавно на воду, управляет ей с помощью геймпада. Извините, это совершенно другая интеллектуальная система, другая работа человеческого мозга в управлении. А малыши, привыкшие к игровым приставкам, уже все это имеют. И это не развлечение, это формирование очень важных компетенций будущего. Мы просто не очень думаем о последовательности действий, что, наверное, тоже рождает вопросы к системе образования.

Тем не менее, пока пользуемся сплошным импортом: автомобили, электроника, бытовая техника, одежда – все.

Зато оружие у нас замечательное. Мы с вами затронули одну из ключевых тем. Прорыв сегодня может быть только широкомасштабным, и нужно всеми возможными путями поощрять бизнес, работающий в этих направлениях. Мы являемся резидентами "Сколково", я вижу много интересных разработок, и все это требует поддержки государства. Я рад, что будут созданы и другие территории инноваций.

Никогда не забуду, как мы с отцом приехали в гости к его товарищу Борису Неменскому – народному художнику СССР, автору школьной программы. Папа пошутил, мол, в Союзе художников – десятки дармоедов, и мы их кормим. Борис Михайлович ответил абсолютно гениально: "Чтобы вырастить одного Леонардо, нужно сотни лет кормить десятки тысяч дармоедов".

Сегодня мы наблюдаем большое количество технологических стартапов, из них, как из гаража выросла компания Apple, должны вырастать поистине новые технологические решения. Для этого должна быть создана регулятивная база. И не надо пытаться управлять так, как мы делали это 20-30 лет назад. Нужно поощрять и содержательные, и технологические стартапы. Многие из них сами пробьют себе дорогу.

Но мы сейчас видим попытку возврата к предметоцентризму. Министерство образования в очередной раз пыталось установить очередной государственный стандарт, дополнив его тысячью страниц знаний, которыми дети должны овладеть. И я поддерживаю обращение литераторов, что перечень произведений просто не соответствует современным подросткам. Они им не просто не интересны, а иногда и вовсе дезориентируют в сегодняшнем мире. Мы должны способствовать тому, чтобы отбор содержания образования соответствовал персонализированному запросу каждого ребенка и направлению, в котором он хочет развиваться. И тогда мы получим ту экономику, которая имеет шанс быть первой в мире. Это будет экономика, выросшая на поколении людей, чье обучение соответствовало их личным запросам, построено на том, как им интересно и комфортно.

Значит ли это, что специалисты узкой направленности, мастера своего дела должны быть людьми широкой культуры?

А вы можете назвать учителя, который был вашим самым любимым в школе?

Могу. Я бы назвал двух – учителя литературы и учителя математики. Математик был человеком высочайшей культуры, с которым приятно поговорить о Чехове и вообще о русской классике. А со вторым педагогом можно было поговорить не только о литературе, но еще о природе, разведении садов и цветов. Ну, и о жизни.

Вы сами ответили на свой вопрос. Педагог – это человек очень широкой культуры, человек с большой буквы, к которому ребенок может в любой момент прийти с любым вопросом. Его социальный статус определяется не тем, что он замечательный физик, который готовит ребят к олимпиаде.

В сегодняшних обстоятельствах эта цель достижима, вы считаете?

Была, есть и будет достижима. Другое дело, и это меня очень расстраивает, – в последнее время система педобразования стала не очень престижной. Хотя, благодаря стараниям руководства страны и региона, зарплата учителей стала более достойной, выйдя на уровень средней по экономике. Тем не менее, когда говорят о возросшем конкурсе… Давайте не будем себя обманывать. За последние пару лет было закрыто множество учебных заведений, мягко говоря, не очень качественных. Из-за демографии конкурсы растут, но педагогические вузы люди идут, когда понимают, что в другие поступить не смогут. Это плохо для семьи, экономики и будущего страны. Вопрос репутации и статуса учительского труда – это очень серьезно.

Чем можно переломить ситуацию? Помимо финансов.

Я знаю практически все регионы страны. В одних учителям платят больше, в других – меньше, а ситуация примерно везде одна и та же. Надо думать над тем, как общество относится к своему будущему, к школе и учителям, не подменяя это банальными финансовыми вливаниями. Есть масса других вещей, определяющих уровень работы педагога и его социальный статус.

К сожалению, на сегодняшний день определяющим результатом работы школ являются ЕГЭ и олимпиады. Когда я в 80-м году пришел работать в школу, нас сразу предупредили, что мы 3 года отвечаем, если ребенок совершил асоциальный поступок. А когда приехал преподавать в Америку в пятый по престижу колледж, поинтересовался, почему они себе такое место отводят. У них очень просто отслеживается: стартовая зарплата выпускника, зарплата через 5 лет, зарплата через 10 лет. Наверное, и нам надо менять систему оценки труда педагогов, школы и образования в целом. Это должны быть не ЕГЭ и не ОГЭ, а социальная успешность людей, покидающих стены учебного заведения.