Алексей Душкин: "Люди недовольны медициной не только в России"

Алексей Душкин (Фото: Михаил Солунин/РБК)

Какое количество первичных приемов граждан берет на себя частная медицина?

В среднем 25-27% населения региона получает первичную амбулаторную помощь в частных клиниках. Мы охватываем поликлинические и более расширенные услуги, касающиеся, например, стоматологии и зрения.

Разговоры о том, что у нас все плохо, не очень-то вяжутся с 30% людей, которые обращаются в коммерческие клиники и готовы платить деньги.

У многих до сих пор нет понимания, что частные клиники работают как за наличные платежи населения, с чего они и начинали раньше, так и в системе обязательного медицинского страхования. И сегодня очень многие медцентры нашего города принимают больных по полису ОМС, оказывая точно такие же услуги бесплатно. Частная медицина возникла в 90-х как вид бизнеса. Но это особенный бизнес, потому что у него есть большая внутренняя этика. Мы несем здоровье людям, и не важно, куда пришел человек – в государственную поликлинику или частный центр.

Есть ли полноценное будущее у медицинского бизнеса в стране, в которой десятилетиями внушалось, что медуслуги оказываются бесплатно?

Бесплатного ничего не бывает, и за государственную медицину мы тоже платим: это те отчисления в Фонд обязательного медицинского страхования, которые делает каждый работодатель за каждого сотрудника. Неправильно делить медицину на государственную и частную. Сегодня у нас единая национальная система здравоохранения, и это отражено в основном законе об охране здоровья граждан. Больницы РЖД – это тоже частная медицина от акционерного общества. Есть много ведомственных больниц. Везде работают по одним и тем же стандартам, принятым в Российской Федерации, по одной и той же лицензии, и трудится персонал, получивший образование в одних вузах.

Зачастую одни и те же врачи совмещают работу в госклиниках и частных центрах. Утром – там, вечером - здесь.

Не всегда. Все-таки частная медицина сейчас старается, чтобы базовые врачи работали только в своих центрах, поэтому многие клиники имеют несколько филиалов и отделений, где работают постоянные врачи и по расширенному стандарту.

Смотрите, что получается. Бюджеты Российской Федерации и Нижегородской области социально ориентированы, направлены на человеческий капитал. Тем не менее, они сильно уступают военным расходам. При этом понятно, что здоровье и образование – это то, что приносит в экономику добавочную стоимость, и если продолжительность жизни населения увеличивается на год, это добавляет 4% ВВП страны (данные недавнего гайдаровского форума – ред.). Помогает ли вам государство, и с какими трудностями вы сталкиваетесь?

Вы абсолютно правы. Вложения в медицину дают опосредованный прирост ВВП, и не только в плане продолжительности жизни населения, но касательно продления работоспособного возраста. Есть статистические данные, что имея качественное и своевременное медобслуживание, прежде всего профилактической направленности, мы сокращаем время потери трудоспособности и позволяем работодателю получить более эффективного сотрудника. Поэтому экономика здравоохранения имеет первостепенное значение, и я рад, что это все больше понимается и принимается, что сюда направляются средства.

Ваша организация получила премию РБК. То, что вы делаете, спасая жизни людей, действительно вдохновляет. Расскажите, чем вы занимаетесь, и каковы дальнейшие планы.

Речь идет о лечебно-диагностическом центре Международного института биологических систем (сокращенно мы называем его ЛДЦ МИБС). Филиалы организации есть по всей стране, в том числе три из них действуют в Нижнем Новгороде на базе больниц №№ 5, 39 и 40. Всего сеть включает 92 центра в 86 городах России с головным офисом в Петербурге, где у нас действует Центр ядерной медицины и Центр онкологического лечения, который включает в себя радиохирургическое лечение, очень популярны сегодня гамма-нож и кибернож, радиооблучение ускорителями. И сегодня мы готовимся к запуску первого центра протонной терапии, открытие которого будет осенью 2017 года.

Похоже на принципиально новый уровень развития. А как все начиналось?

Мы начинали в 2002 году с первого в стране частного центра МРТ-диагностики в Санкт-Петербурге и быстро поняли, что это очень востребовано. На тот момент проводили только диагностику заболеваний головного мозга – неврологическое и нейрохирургическое направление, болезни позвоночника, другие болезни, которые можно выявить и направить к врачу для дальнейшего лечения.

Открывая центр за центром, мы постепенно поняли, что диагностика должна иметь естественное развитие. Было выбрано направление онкологии, точнее сказать нейроонкологии, на тот момент нуждавшееся в привлечении самых современных технологий, которых в России не было. Так мы открыли первый частный гамма-нож – излучатель, который радиохирургическим путем без вскрытия черепа удаляет опухоли. Потом появился кибернож, потом – линейные ускорители, которые делают лучевую терапию. Затем построили центр, принимающий больных, проводящий химио-терапию, имеющий свою лабораторию. Постепенно все сложилось в комплекс. С 2007 года мы занимаемся этим направлением, а в 2009-м открыли первый центр полного цикла, который берет больных, обследует и проводит лечение.

Онкология по смертности уступает только сердечно-сосудистым заболеваниям. Никто до конца так и не понял, в чем дело, и как болезнь появляется. Статистика говорит: ни с того ни с сего заболевают и молодые, и старые. Скажите, если человек вовремя диагностировался, насколько выше вероятность, что у него наступит ремиссия?

Вовремя диагностированная онкологическая опухоль, конечно же, намного облегчает дальнейшее лечение, многие люди после этого выходят на работу и живут полноценной жизнью. Это делает не только наша организация. Огромный поток проходит через государственные поликлиники и больницы, где существует онкологическая служба, весьма эффективная в нашей стране. А мы берем узкий спектр – опухоли головного мозга и проводим радиохирургическое лечение. После операций также берем больных с опухолями других отделов, нуждающихся в лучевой терапии.

У вас есть версия происхождения онкологии?

Если бы она была, я, наверное, уже получил Нобелевскую премию. Одна из распространенных версий – люди стали дольше жить и доживают до онкологических проблем, но раньше это не диагностировалось. С приходом рентгена, УЗИ, фиброгастродуоденоскопии, компьютерной томографии, МРТ и культуры более раннего обращения болезнь стали чаще выявлять.

Во многих странах к диспансеризации относятся крайне внимательно. В Германии невозможно выйти на работу без страховки, если ты не прошел обследование. Почему в России культура раннего обращения и профилактики развивается медленно?

В прививании культуры здоровья и своевременной диагностики нужна огромная поддержка средств массовой информации. Ведь сегодня работают госпрограммы диспансеризации работающего и неработающего населения, и огромное число людей через них проходит. Причем там для разных возрастов включаются разные специалисты, для мужчин и женщин обследование тоже отличается. На все это предусмотрено госфинансирование.

В ходе диспансеризации выявляется очень много заболеваний, а не только онкология: сердечно-сосудистые, бронхо-легочные и так далее. Вопрос в том, насколько добровольно люди на это идут? Есть еще профосмотр, когда согласно приказу сотрудники при поступлении на работу, а затем и ежегодно проходят проверку здоровья. Туда входит осмотр врачей, рентген легких, маммография у женщин. Поймите, врач даже при беглом осмотре и при анализе крови может выявить признаки патологии. Дальше его задача – рекомендовать дополнительное обследование. Добровольный чекап – это культура, то, что я бы рекомендовал каждому человеку делать в виде подарка самому себе. Чтобы не забыть, делайте это накануне каждого дня рождения. В каждой клинике есть набор услуг, позволяющий все выявить в течение двух дней.

Советская медицина отличалась высоким уровнем. В 90-е годы многие ушли из профессии. Скажите, насколько сегодня уровень действующих докторов и тех, кто заканчивает медицинские вузы, сравним со странами Запада? У нас же есть ориентиры – Германия, Израиль и США, где медицина считается самой передовой.

Я считаю, что уровень российской медицины очень высок и сопоставим с любой зарубежной. Оснащенность может отличаться: где-то больше техники и технологий, где-то больше стандартизировано, но по клиническому мышлению, по подготовке кадров, по комплексности подхода к больному наша медицина во многом превосходит ту же самую немецкую. Я недавно был в клиниках Германии и понимаю разницу: там в основном узкая специализация, и тебя ведут от одного к другому, у нас же доктора обладают большей широтой взглядов. Имея меньше диагностического оборудования, наши врачи могут работать с пациентами по нескольким заболеваниям. Выявляемость заболеваний у нас очень высокая, и эффективность лечения неплохая.

А то, что медициной в России недовольны – это везде так. Я был в Гарварде, когда обсуждалась реформа здравоохранения Америки, наслушался своих коллег, и все они были недовольны той системой, хотя она считается высокостандартизированной. В том году был в Дюссельдорфе на центральной выставке Германии по здравоохранению, слушал доклад их профильного министра. Там те же самые проблемы, то же самое недофинансирование, нехватка оборудования, кадров. Видимо, медицина – та отрасль, в которой невозможно достичь совершенства.

В каждом районе Нижегородской области есть ЦРБ, и они, мягко говоря, далеки от того, как должна выглядеть современная больница. А уж эти бесконечные фото в Фейсбуке, на которых палаты переполнены, встречается антисанитария. Все это до сих пор есть. Западные врачи получают несравнимо другие деньги. Это высшая каста, истеблишмент. У нас врачи вынуждены работать там и сям, все время перехватываться.

Все, о чем вы сейчас сказали – это вопросы финансирования. Видимо, выделяемых денежных средств все же пока не хватает. Хотя у нас проведена комплексная модернизация, и очень многое сделано. Никакой антисанитарии нет даже в самых захолустных больницах, стандарты санитарных норм выдерживаются. Где-то не хватает кадров, но есть замечательная программа "Сельский доктор" когда молодые выпускники едут с подъемными средствами в районы области, закрепляются и остаются там. В любом районе нашей области и страны человек медицинскую помощь получит своевременно. И везде прописана маршрутизация: если на местном уровне не справляются, отправят в центральную районную больницу, а оттуда возможен перевод в специализированные центры высококвалифицированной помощи. Эта система работает.

Заработная плата – это наследие советских времен, когда ходила поговорка "врача народ прокормит". Видимо, менталитет еще остается, Хотя делается много, и зарплата постепенно растет, пусть и не так быстро.

Вы же своим врачам в частных центрах платите не столько, сколько получают доктора госклиник. У вас значительно больше?

Больше, но уже не на столько, как было ранее. В целом, заработные платы в частных медучреждениях не намного выше, чем в государственных. Другое дело – мы даем врачу несколько другие условия. Если в госструктурах нормативом приема пациента по времени может быть 12-15 минут, то в частных центрах это 30-40 минут на первичный прием. Врач может спокойно и основательно работать с каждым пациентом, при этом имея достойную зарплату.

Вы так уверенно защищаете государственную систему здравоохранения. Для человека из частной структуры это весьма необычно.

Повторюсь, у нас единая система здравоохранения, и невозможно выдернуть из нее отдельное направление или предприятие. Частные центры проводят первичный прием населения, а оказание высокоспециализированной помощи и стационарное лечение – это, конечно, направление в государственные больницы. Это единый механизм, и нельзя противопоставлять одно другому.