Мария Богомолова: "Как только журналист состоялся в Нижнем – он уезжает"

Мария Богомолова (Фото: Михаил Солунин/РБК)

На протяжении семи лет вы занимаетесь этим бизнесом – готовите новых журналистов. Наверное, сейчас можно уже подвести какие-то промежуточные итоги. Получилось ли у вас то, что вы задумывали? Есть ли на сегодняшний день какие-то новые планы? И, конечно, получаете ли вы удовольствие от своей работы?

Могу сказать, что всё, что задумывала, удается. Во-первых, мы получили свою собственную лицензию. Теперь мы – единственные в этой сфере, кроме, пожалуй, Нины Зверевой (руководитель тренинг-центра "Практика" – ред.), кто может выдавать диплом о профессиональной переподготовке, повышении квалификации. Кроме того, у нас есть лицензия на обучение детей. То есть все основные вопросы, которые касались лицензирования и собственного помещения, мы решили. Конечно, есть много того, над чем ещё надо работать, но за нашими плечами уже семь лет огромного труда и сотни слушателей.

Получается, что вы начали строить свой бизнес после кризиса 2008 года – время достаточно непростое. Затем случился ещё один кризис. А вообще есть ли бизнес в медиа-бизнесе? Я имею в виду зарабатывание денег. Или же это что-то вроде социального проекта?

В моем случае это, скорее, именно социальный проект, потому что я создаю своеобразную "школу мечты": делаю всё на совесть – от документов до вложений в людей. Но вообще сейчас образование – это очень хороший бизнес. В последнее время в Нижний Новгород приходит очень много сетевых структур, которые ставят своей целью как раз зарабатывание денег. Они заходят сюда, делая ставку на то, что это город-миллионник. Год-два, и их бизнес разваливается, потому что здесь нужно работать на совесть, а рынок как таковой – ограничен.

Поговорим о журналистике вообще. Вспоминаю 1990-е годы и слова губернатора Немцова о том, что "Нижний Новгород – это край непуганных журналистов". Действительно, у нас было самое большое количество средств массовой информации среди регионов России, кроме, наверное, только Москвы. Сейчас же ситуация совершенно иная, и той журналистики, которой бы хотелось, просто нет. Есть "паркетная" журналистика, "лакированная" журналистика, государственная журналистика и др. В ней сегодня масса ограничений и самоцензуры, она не является журналистикой в каноническом понимании этого слова. И, тем не менее, люди всё равно хотят быть журналистами. Кто те люди, которые к вам приходят?

Как раз тех, кто хочет стать журналистами, приходит очень мало. Приходят те, кто хочет быть телеведущими, телеоператорами и режиссерами монтажа. Журналистов – единицы.

Сколько людей, выходящих от вас, обычно трудоустраивается? Есть у вас статистика? Мне кажется, что в нынешней ситуации, когда журналистов только сокращают, найти работу могут лишь очень немногие одаренные и талантливые люди. Если бы ко мне сегодня пришли наниматься журналисты, я бы никого не взял: и мест нет, и вкладываться в новичков надо. Словом, не те времена, не 1996 год.

У нас трудоустраиваются 30% выпускников – те люди, которые уже пришли нацеленными на работу. Когда я в своё время училась в Академии госслужбы (ныне – Нижегородский институт управления – ред.) на экономиста, уже на втором курсе я поняла, что хочу работать на телевидении. Многие знают историю, когда я прямо ходила мимо телекомпании "Волга" и телевышки и говорила: "Господи, как сильно я хочу туда попасть!" А наша школа – это прямой мостик туда. Педагоги, которые у нас работают – непосредственно практики, с которыми можно познакомиться. Мы отправляем студентов на стажировку на каналы и радиостанции, где уже можно проявить себя. Но, повторюсь, журналистов приходит очень мало, к сожалению.

Очень многие работают сейчас на фрилансе. Опять же – к нам приходят экономисты, юристы, которые получили первое высшее образование и поняли, что не хотят этим заниматься. Они хотят зарабатывать деньги творчеством. Многие уже состоявшиеся в своих профессиях люди всё бросают и говорят: "Я хочу быть радиоведущим!"

А эти люди знают, что уровень зарплат на радиостанциях и в телекомпаниях совсем не соответствует зарплатам, которых они ожидают? Еще раз повторю – это не 1996 год, и это не Москва. Вы их предупреждаете об этом? Или они узнают об этом уже потом?

Когда люди к нам приходят именно за творческой профессией, то они не ставят целью зарабатывание денег. Да, конечно, один из первых вопросов у студентов: "Сколько мы будем зарабатывать?" Когда мы озвучиваем эти грустные цифры, то, конечно, сначала падает желание, но потом они понимают, как это интересно. И настоящие "маньяки", профессионалы своего дела, всё равно идут в журналистику.

Вы несколько раз сказали, что все хотят быть телеведущими. Представляю, что у них перед глазами картинка Первого канала или CNN, например. А есть ли у этих людей понимание того, что телеведущий – это не просто красивый и причесанный человек, читающий чужие тексты? Нужно разбираться в экономической и политической повестке. На мой субъективный взгляд, телеведущий – это тоже журналист. Как вам приходится объяснять им эту простую истину? Они соглашаются с этим?

Мы об этом говорим ещё по телефону, когда потенциальные студенты нам звонят. Мы объясняем им, чтобы не надеялись, что их сразу посадят в кадр. Сообщаем, что будем работать не только над имиджем и речью, но и учить их писать. Конечно, они это понимают. Тем не менее, многие наши студенты, которые приходили учиться к нам на телеведущих, оказались в эфире: Надежда Щукина – на телекомпании "Волга", Елена Фёдорова – на ННТВ.

Конечно, многие приходят для себя – студенты изучают актерское мастерство, речь, работают над своим имиджем, и в жизни это пригождается. Например, вести переговоры, имея такой бэкграунд, тоже здорово.

Сколько стоит обучение в вашей школе и сколько времени занимает курс?

За год слушатель платит порядка 60 тыс. руб. Обучение длится семь месяцев. Плюс восьмой месяц – стажировка. Можно сказать, что на это нужно потратить учебный год – по вечерам и в выходные дни. Занятия проходят два-три раза в неделю. Плюс практика.

Кстати, по поводу практики. Известная история, что у нас часто в высших учебных заведениях журналистику преподают теоретики – люди, которые не работали ни в кадре, ни "в полях". Наверное, это не плохо, но всё же без практической работы давать людям, как мне кажется, странно. И это не только в журналистике. У нас так и бизнесу учат – преподают люди, которые никогда бизнес не создавали. Я ничего против факультета журналистики не имею, но, тем не менее, такая тенденция там есть.

Вы сказали, что у вас преподают именно практики – люди, которые работают в медиа-бизнесе профессионально. Как вы с ними договариваетесь? Как вы проводите их отбор? У нас довольно большое количество журналистов, но, наверное, не все из них могут преподавать, ведь это педагогическая деятельность.

Мы подбираем только практиков, причем, только ведущих практиков. У нас так заведено, что по каждой специальности есть мастер курса – абсолютная звезда в Нижнем Новгороде. Ну кто может усомниться в Льве Харламове, мастере курса у радиоведущих? Или Алексей Ромашин – звезда графического дизайна мирового масштаба! Поэтому моя основная цель – сделать так, чтобы у руля были профессионалы своего дела.

Мы вообще не даём теорию – иначе придется учиться пять лет. За семь месяцев мы должны дать максимум практики. Конечно, иногда расстраивает, что в других частных школах, в том числе, и федеральных очень мало внимания уделяют подбору преподавателей. Мне кажется, что учиться нужно у лучших.

А как вы противостоите условно новой теме вебинаров, возможности получить образование через интернет? Ведь сейчас есть возможность дистанционно присоединиться к курсу кого-нибудь из великих представителей профессии. Это быстро, это недорого. Скажите, есть ли конкуренция?

Это зависит от направления. Например, по графическому дизайну пакеты программ довольно много изучают в интернете. Но, тем не менее, мы исследовали свою целевую аудиторию вдоль и поперек, и понимаем, что студентам всегда нужен наставник. Просто узнать что-то для себя – да, ты можешь взять вебинар. Но когда ты хочешь сменить профессию, тебе нужны не только знания, но и человек, который поведет тебя за собой.

Лицом любой школы всегда является оборудование. И это дело весьма недешевое. Как у вас с этим обстоят дела? Вы используете профессиональную технику?

Что касается радио, то у нас есть миниатюрная звукозаписывающая студия. Естественно, когда идет базовое образование, то можно заниматься в ней, а если появляется какое-то усложнение, углубление, то студенты идут в другую студию – к нашему мастеру. С фотопавильоном тоже понятно: они снимают фото и видео с нашим светом. Поэтому мы делаем и эфиры – у нас очень мощная детская школа, и мы делаем свои эфиры с детскими программами.

Поговорим тогда про детей – это всегда важно. На детях, конечно, не экономят, поэтому с точки зрения бизнеса это достаточно удачное направление. Но и не самое простое, потому что отношение к детям должно быть другое, педагоги должны быть другими, ведь одно дело – говорить с людьми взрослыми, и совсем другое – с детьми. Как здесь вы подбираете педагогов? И как настраиваете детей, чтобы они понимали, о чем вообще речь?

Многие наши дети становятся профессиональнее взрослых. У нас есть выпускники Детской школы телевидения, готовые поступать в вузы, которые делают профессиональные фото- и видеорепортажи, создают собственные программы. Поэтому если говорить о педагогах, то это те, кто работал с детьми на телевидении. Например, основные наши преподаватели работали на телекомпании "Волга" в программах "Часы с кукушкой", "Не зевай!" и др. Конечно, это другие педагоги – состав детской и взрослой школ различается кардинально, потому что совершенно разные подходы.

При всём уважении к "Часам с кукушкой" (у меня очень хорошие отношения со всеми создателями этой программы), то телевидение, которое было раньше, и сегодняшнее – это две совершенно разных истории. Во-первых, другие технологии, во-вторых, другие требования к журналистам, в третьих, другая подача. Как вам удается следить за этими инновациями? Соответствуют ли ваши педагоги новшествам, которые появляются в профессии?

Непосредственно сами педагоги развиваются. Люди, которые у нас преподают, до сих пор работают в журналистике. С другой стороны, мы добавляем новые предметы – у нас есть девочки, которые занимаются видеоблогингом. Двигаемся в этом направлении.

Цифровая экономика, без сомнения, уже изменила ландшафт медиа-бизнеса и не только. Очевидно, что газеты – это вчерашний, если не позавчерашний день. Есть люди, которые ещё хотят быть газетными журналистами?

Не так давно мы пытались запустить курс, который называется "Мультимедийная журналистика" – про конвергентные СМИ. Но самое интересное, что нижегородский рынок пока не готов обучаться этой профессии. Мы впервые запустили его пять лет назад, и за всё это время получили всего одну заявку.

Мы предполагали, что будем учить студентов писать, подписывать фотографии, снимать фото и видео, монтировать, работать со звуком – уникальный курс. Видимо, люди посчитали, что могут научиться этому сами. Но я уверена, что придет время, когда все устанут от непрофессионального контента и придут учиться делать профессиональный.

Социальные сети дали каждому человеку возможность без базовых навыков и даже без знания правил русского языка почувствовать себя "гражданским журналистом". То есть вы можете без проблем устроить прямой эфир, написать что-то, дать комментарий по любому поводу, который вы посчитаете нужным. И эта "гражданская журналистика", которая зачастую оказывается фейковой, сегодня двигает, поддавливает классические СМИ, дающие факты, комментарии, проверяющие информацию, приглашающие серьезных спикеров. Насколько вы обсуждаете эту тему с будущими журналистами? Понимают ли они, что это такое? На чьей они стороне?

Эта тема активно обсуждается, скорее, с педагогами, потому что мы видим массовую неграмотность населения. Мы пытаемся разговаривать с нашими слушателями, и они всё понимают и готовы над этим работать, но это очень сложный процесс. Это совершенно другое поколение, которое "как слышит, так и пишет". За эти семь месяцев мы пытаемся в них что-то заложить и хоть как-то изменить эту ситуацию, но это ничтожные крохи. Я не знаю, к чему приведет эта тенденция, причем, тенденция общероссийская или даже общемировая.

Каким вы видите будущее нижегородской журналистики? И что вы намерены делать в дальнейшем, о чем мечтаете?

Я мечтаю открыть свой вуз, который бы давал высшее образование в сфере медиа. У нас такая острая нехватка профессиональных кадров! И мне очень жаль, что мы находимся во "взрывной волне" от Москвы и Санкт-Петербурга! Очень много людей сегодня уезжает: как только человек состоялся в профессии, он тут же уезжает в Москву или Питер. Поэтому очень сложно работать на этом рынке, но стараемся и делаем всё, что можем.