Антон Шаклунов: "Главврачи не должны назначаться по знакомству"

Антон Шаклунов (Фото: Михаил Солунин/РБК)

Я начну, наверное, с несколько неожиданного вопроса — на прошлой неделе на заседании комитета ЗС НО по соцполитике якобы был озвучен список из 16 главных врачей медучреждений, которых вы собираетесь уволить. Это действительно так?

Сейчас настолько серьёзный дефицит не только врачей, но и управленцев, что разбрасываться кадрами просто недопустимо, Поэтому данная новость представляет собой классический пример фейкового вброса. Определенная работа, направленная на главных врачей, безусловно, проводиться будет, но мы должны подойти к этому системно. Мы завершаем разработку программы по кадровому резерву – соответствующий приказ подписан, и практически закончен электронный ассессмент (метод комплексной оценки персонала – ред.) на сайте областного минздрава, который в обязательном порядке проходят все главврачи, а также те, кто видит себя в системе управления учреждениями здравоохранения.

Мне кажется, врачи этого боятся. Такого ведь не было никогда.

Мы пошли по аналогии с "Лидерами России" – есть те, для кого эта процедура обязательна, просто чтобы понять и составить некий рейтинг главных врачей.

И понять, соответствует ли человек должности, которую он занимает?

Да. Мы столкнулись с тем, что при казалось бы равных условиях, таких как финансирование, кадровый состав, прикреплённая численность населения – ситуация в разных районных ЦРБ очень отличается. Где есть финансовые проблемы, есть недовольство коллектива, а в других учреждениях всё замечательно. Поэтому мы должны выявлять талантливых специалистов и продвигать их дальше. Пока что по итогам ассессмента ни о каких увольнениях речь идти не может, поскольку первоочередной целью этого проекта является подтянуть уровень знаний врачей.

То есть, лучшие пойдут вперёд, а худших будете учить дальше?

Именно так. Но самое главное то, что с этого момента у нас впервые появится кадровый резерв специалистов. Раньше назначение главврачей было скорее "компетенцией по знакомству". Иногда кого-то выносила наверх политика или ещё что-то. Мы должны отойти от этого, потому что, как я всегда говорю, главный врач – это не просто хороший специалист, не просто уважаемый человек в коллективе, который вылечил огромное количество пациентов.

Это менеджер.

И даже не просто менеджер. Хороший главный врач должен иметь компетенции в здравоохранении, по крайней мере, по своей специальности, а также обладать совокупностью управленческих навыков. Мы будем отталкиваться от этого.

Помимо того, что вы руководите министерством, вы ещё и практикующий врач-нейрохирург, кандидат медицинских наук. Это не самое лёгкое направление врачебной деятельности. Я правильно понимаю, что вас в любую секунду могут позвать в операционную?

Ну да. У меня действующий сертификат по нейрохирургии, более того, я планирую вернуться к полноценной врачебной деятельности. По сути я этим занимаюсь и сейчас, однако есть определённые ограничения, связанные с государственной службой – я не могу работать в подведомственных себе же учреждениях. В настоящее время я провожу консультации, определяю тактику лечения, веду клинические разборы и т.д.

Тем не менее, по сути, вы остаётесь в профессии?

Профессия врача – это навсегда. В советское время даже у некоторых министров здравоохранения СССР были приёмные дни, когда они принимали пациентов по своей специальности. Я не говорю, что надо вернуть то время, но нельзя отрывать врача от возможности применять свои знания на практике.

В одном из своих первых выступлений в должности главы минздрава вы говорили о том, что будете внедрять принципы проектной деятельности для повышения эффективности работы системы. Что это такое, и зачем это нужно?

Проектная деятельность – это новый формат управления, который касается, в первую очередь, самого министерства. Это не областной тренд, на этот формат сейчас переходит вся страна. Более того, некоторые регионы внедрили это ещё лет 10 назад и активно используют.

Смысл в том, что всё, что мы делаем, делится на две части – проектную и текущую деятельность. Все отчёты, справки, которые мы отправляем в вышестоящие организации – это текущая деятельность. А всё то новое, что мы делаем – бережливые поликлиники, кадровый резерв, переход системы здравоохранения на информатизацию – это проекты. Мы ставим себе цели и задачи, определяем инструменты исполнения и ответственных лиц, и, самое главное, определяемся с тем, что мы должны в итоге получить.

Согласно действующей системе управления, все процессы замыкаются на одном лице – на министре, который принимает все решения и постоянно вынужден заниматься перепиской с ответственными отделами. Кроме того, бывают проекты, за которые отвечают сразу несколько министерств – соответственно, бумажной волокиты становится ещё больше. Правильное проектное управление – это когда назначается руководитель проекта, который может быть даже не медиком, а просто инициативным лицом, которому это по каким-то причинам интересно. Этому лицу сквозным методом подчиняются все сотрудники, ответственные за проект.

То есть, таким образом вы сокращаете количество бумажной работы и, как следствие, сроки реализации проектов?

Совершенно верно. Во-первых, система проектного управления позволяет параллельно решать сразу несколько задач. Во-вторых, это придаст сотрудникам министерства дополнительную мотивацию – мы отменим существующую уравнительную систему и будем выплачивать премии за промежуточную и окончательную реализацию тех или иных проектов. Люди будет заинтересованы в выполнении конкретных задач.

Проще говоря, вы предлагаете перевести сотрудников министерства на сдельную зарплату?

Не совсем так. Переход на проектное управление, опять же, позволяет выявить талантливых сотрудников. Люди готовы много работать, но они хотят получать за это адекватную зарплату.

Задачи, которые перед вами поставил врио губернатора Глеб Никитин – это повышение информатизации, автоматизации, диджитализации, и так далее. Всё это здорово, но как быть, например, с наличием интернета где-нибудь в Шахунском или Сокольском районах. Для того, чтобы у нас, скажем, развивалась телемедицина, нужны конкретные технологические новшества. Как вы планируете решать эту проблему?

Информатизация для нас – это действительно первоочередная задача, потому что она является базисом, той платформой, на которое будет построено всё остальное. Мы много говорим о том, что врачи должны перестать писать много бумажек, что это очень сложно, и это действительно так. Когда я работал врачом, то первым в приёмном отделении своего родного Института им. Склифосовского принёс компьютер, купил отдельный принтер, и начал печатать вместо того, чтобы писать от руки. В дальнейшем так стали поступать все наши сотрудники – но не сразу. Сначала мне говорили, что я поступаю неправильно.

Против системы пошли, можно сказать.

Поэтому я считаю информатизацию основой основ. Этот вопрос, кстати говоря, сейчас абсолютно провальный – да, мы её сделали, но пока она носит точеный характер, и, если выехать совсем недалеко за пределы областного центра, там недоуменно спросят, что это такое. Информатизацию надо внедрять, этому надо учить, надо писать дополнительные модули под конкретные лечебные организации.

Видимо, это длительный процесс?

Да, это не будет быстро. Но это необходимо – полностью отказаться от писанины мы сможет только тогда, когда абсолютно все медучреждения перейдут на новый формат работы.

Вам, как представителю молодого поколения, важность этих процессов, безусловно, понятна. А как быть с врачами, которые относятся к старшему поколению? Не нанесёт ли это ущерб системе?

Не нанесёт – это, опять же, вопрос мотивации специалистов. К тому же, мы понимаем, что нельзя просто так заставить работать на компьютере участкового терапевта, которому за 60. Необходимо провести ряд тренингов, почему это нужно, что это даст конкретному специалисту и пациентам, области и стране в целом, и только потом начинать обучение. Врач должен понимать, что он участвует в большом и важном для страны деле.

Хотелось бы поговорить с вами про телемедицину – я так понимаю, что в формате "врач-врач" она в Нижегородской области уже работает?

Частично.

Как вы будете внедрять формат "врач-пациент"? Мне кажется, это довольно сложно. Когда это может появиться в Нижегородской области?

Здесь есть два момента. Допустим, пациент приходит в ближайшее к нему медицинское учреждение, чтобы определиться с тактикой лечения. Внедрение телемедицины позволит фельдшеру в сельском ФАПе проконсультироваться с врачом из ближайшей ЦРБ. Врачу не надо будет приезжать в тот или иной фельдшерско-акушерский пункт – он сможет дать все указания в режиме онлайн. Но самое главное, это избавит пациентов от необходимости ехать в ЦРБ ради точной постановки диагноза, а в больницах не будет залповых очередей, которые связаны с тем, что пациенты из сел одновременно приезжают на автобусах в одно и то же время. Все эти проблемы телемедицина снимает.

Второе, то, о чем вы упомянули – это персонализированная медицина., медицина 4П. Это когда человек носит определённые гаджеты, которые следят за его здоровьем, но это – среднесрочная и долгосрочная перспектива. Это стоит денег, кроме того, нужно выявить людей, которым необходимы такие устройства и, самое главное, мотивировать их этими устройствами пользоваться.

Это подводит нас к ещё одной проблеме – у нас крайне низкий уровень информированности населения о том, как важно регулярно проверять состояние здоровья. Из всех пациентов с инфарктами и инсультами в «золотые часы», когда лечение наиболее эффективно, поступают лишь 30%. Люди терпят боль, не обращают внимание на то, что у них ослабла рука или перекосило лицо – думают, что пройдет. Потом они все-таки приезжают в больницу, но выясняется, что мероприятия, которые могли бы их спасти от инвалидности или даже от смерти, проводить уже поздно.

Ещё один термин, который мы в последнее время всё чаще слышим от руководства области и от вас в частности – это "бережливые поликлиники". Расскажите, что это такое, и что это может дать людям на сегодняшний день?

Термин "бережливая поликлиника", наверное, действительно спорный, поскольку людям не совсем понятно, что именно мы бережём. На самом деле, бережём мы в первую очередь время людей – как врачей, так и пациентов. Ни о каком "сбережении" финансов здесь речь вообще не идёт, и, я думаю, что сам термин появился в результате его перевода с других языков.

Смысл в том, что мы налаживаем процессы по-новому. Например, классическая регистратура в нашем понимании – это три окошечка, за которым сидит специалист, набивает что-то в компьютере и периодически бегает за картами, а пациенты в очереди его ждут. Наша задача – правильно перераспределить человеческие ресурсы, которые у нас есть в больницах: например, выделить отдельное окно для людей, которые пришли на первичный прием, и в целом синхронизировать работу всего персонала, который общается с пациентом.

Согласно приказам Минздрава, на приём пациента у терапевта отводится где-то 14 минут, и, на самом деле, это не так уж мало – при условии, что это время будет полностью посвящено общению со врачом. Врач дает пациенту рекомендации в электронном виде, после чего тот идет на сестринский пост. Там уже медсестра полностью занимается всеми необходимыми записями на прием к другим специалистам, говорит, во сколько и куда пациенту подойти, как готовиться к анализам, а также информирует о мерах профилактики и важности здорового образа жизни, на что при нынешней системе времени просто не остаётся. Я вас уверяю, новый подход даст результат, и очень быстро.

Я тоже очень надеюсь, что ваши усилия принесут плоды. У меня осталось ещё несколько вопросов, и первый из них связан с поддержкой кадров. Всем известно, что зарплаты в сфере здравоохранения не очень высокие, и особенно тяжело люди едут работать в глубинку. Какие сейчас существуют программы поддержки молодых врачей в сельской местности?

Во-первых, у нас уже не первый год действует программа "Земский врач", а с этого года также стартует программа "Земский фельдшер" . Всего в 2018 году в обоих программах участвуют 40 врачей и 28 фельдшеров – на их поддержку выделено 64 млн руб.

Что они получают? Деньги?

Да. Врачи, которые приезжают работать в сельскую местность, единовременно получают 1 млн руб., фельдшеры – 500 тыс. руб. За это они должны отработать пять лет, однако хочу сказать, что при этом в этот срок теперь не входят декретные отпуска. Были прецеденты, когда специалисты пользовались поддержкой, не проработав при этом ни одного дня. Теперь так не получится.

Сейчас у нас также есть поручение врио губернатора Глеба Сергеевича Никитина о разработке программы привлечения медицинских кадров, которая касается не только сёл. Это большая работа, которую мы проводим совместно с министерством социальной политики. Идея в том, чтобы дать не рыбу, а удочку – мы предоставляем специалистам возможность получить дешевый ипотечный кредит, бесплатную землю, на которой можно построить себе дом, а на то время, пока он строится, мы будем компенсировать затраты на съёмное или служебное жильё.

Ещё один момент, который нам необходимо продумать – как закрепить тех специалистов, которые уже работают в больницах и нуждаются в жилье. Если мы не предоставим им комфортные условия труда, их со временем может предоставить какой-нибудь соседний регион, и мы получим отток кадров из области.

Ещё одна тема, о которой мы уже начали говорить – это фельдерско-акушерские пункты или ФАПы. Я так понимаю, в Нижегородской области они пока есть далеко не везде. Хватает ли их, есть ли с этим проблема на сегодняшний день?

В Нижегородской области сейчас работают 823 фельдшерско-акушерских пункта – это много, но этого недостаточно. В своём послании к Федеральному собранию президент Владимир Путин говорил, что мобильными ФАПами должны быть обеспечены даже те населённые пункты, в которых проживает менее 100 человек, а там, где проживают 100-2000 человек, должны быть стационарные фельдшерско-акушерские пункты. По нашей оценке, сейчас в Нижегородской области не хватает порядка 80 стационарных ФАПов, шесть из которых мы точно начнём строить в этом году. Далее будет разработана программа на несколько лет, в соответствии с которой мы построим все 80.

То есть, через несколько лет вы обеспечите полное покрытие Нижегородской области стационарными ФАПами?

Да. Кроме того, у нас есть средства , в том числе федеральные, для того, чтобы закупить передвижные фельдшерско-акушерские пункты, которые будут по определённому графику объезжать те населённые пункты, где проживает меньше 100 человек. Причем это будут даже не просто мобильные ФАПы, а скорее «поезда здоровья» с кабинетом для осмотра у специалиста, флюорографом и маммографом.

Наверное, для этого понадобится много машин?

С чего-то начинать в любом случае надо. Мы посмотрим, насколько это будет эффективно, а дальше уже будем внедрять и масштабировать.

Помимо таких тем, как здоровье и компетенции врачей, есть ещё вопросы, связанные с хозяйственной деятельностью медучреждений. В России, да и в Нижегородской области, бывали случаи, когда врачи оказывались нечисты на руку. Приходилось ли вам уже сталкиваться с подобными ситуациями у нас в регионе?

Безусловно, такое бывает везде – например, существуют факты поставки оборудования по 44-ФЗ, когда на конкурс заявляется один участник, с которым заключается договор без снижения цены, Мы прекрасно понимаем, что в этом случае могут иметь место определённые сговоры – ну или по крайней мере предполагаем, что такое может быть. Конечно, это недопустимо – всё должно быть в рамках закона. Но зачастую, знаете, всё настолько шито-крыто, что подкопаться очень тяжело. Однако, если у нас возникнут подозрения в чьей-либо недобросовестности, мы с такими людьми будем расставаться. Ну и, само собой, будем подключать правоохранительные органы.

Вы работаете в Нижегородской области с января этого года, а до этого, как известно, занимали пост замминистра здравоохранения Республики Крым. Какие у вас впечатления от нашего региона по итогам первых месяцев, проведённых здесь?

На самом деле, впечатления замечательные. Я родился в Мурманске, поэтому холодной зимой меня напугать сложно, Нижегородская область, на мой взгляд, примечательна тем, что здесь работает много талантливых людей, на которых всегда можно опереться.

Справка.

Антон Александрович Шаклунов родился в 1979 году в Мурманске. В 2003 году окончил факультет фундаментальной медицины Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова по специальности "лечебное дело", проходил клиническую ординатуру по нейрохирургии в НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского (Москва). В 2013 году защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата медицинских наук по специальностям "нейрохирургия" и "лучевая диагностика, лучевая терапия".

В 2005-2010 годах работал врачом-нейрохирургом НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского, в 2010-2014 годах – главным врачом МУЗ "Чеховская районная больница №2" Московской области, в 2007-2014 годах – врачом-нейрохирургом выездной нейрохирургической бригады ГБУЗ МО МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского.

В 2014-2015 годах занимал должность начальника управления координации деятельности медицинских и фармацевтических организаций №1 Министерства здравоохранения Московской области. В апреле 2015 года был назначен начальником управления организации медицинской помощи Министерства здравоохранения Республики Крым, в сентябре того же года – заместителем министра здравоохранения Республики Крым. Является руководителем министерства здравоохранения Нижегородской области с января 2018 года.